Я ВСПОМНЮ!
Часть 4
День клонился к вечеру. Игорь Васильевич Берсеньев неспешным прогулочным шагом шел по Бульвару Сен Мишель со стороны Латинского квартала, от Сорбонны к своей гостинице. Сегодня был его последний рабочий день в составе ежегодной парижской комиссии, проводимой в рамках Всемирной Организации Здравоохранения. В этом году все складывалось удачно. Встречи, цикл лекций, доклады, обсуждения, были позади и весь завтрашний день перед отъездом в Москву он, как обычно, мог посвятить посещению своих любимых достопримечательностей: рынка, магазинчиков и лавочек, уличных кафе.
Воздух остановился, замер в полном штиле, прекратив даже легкие, почти незаметные движения. Обрывки волшебных парижских запахов словно повисли в воздухе, как выстиранное белье на веревке и, проходя мимо, проникая сквозь них узнавались старые знакомые. Ему было хорошо и спокойно. Он давно заметил, что каждый город пахнет по-своему, но Запах Парижа Игорю Васильевичу всегда казался особенным, не похожим на другие. Он любил этот город. Целая симфония, слышалась в прохладной, предвечерней дымке, окутавшей его улицы и скверы: вот узнаваемая и будоражащая нотка только что сваренного кофе, вот он в облаке цветов, фруктов, свежеиспеченного хлеба. А вот, неожиданно, встретился запах свежей рыбы и устриц, здесь из дверей кондитерской лавки разлился по тротуару пряно - сладкий дух ванили и шоколада, и над всем этим легко и деликатно витает аромат чего-то узнаваемо – приятного, парфюмерного.
Он вдыхал воздух октябрьского города, пытаясь впитать его в себя, сохранить в памяти, так же как помнил чудесный запах майского Парижа. Тогда в симфонии преобладали мощные аккорды цветущих лип и перегретого асфальта. Мир запахов для Игоря Васильевича всегда был особенным. Обостренное обоняние часто помогало ему дорисовывать картину окружающего мира, мест, где он бывал, еды и напитков, людей, с которыми встречался, коллег и своих пациентов. Особенная память на запахи делала мир его ощущений объемнее, а иногда и помогала в работе.
На площади Эдмона Растана он не торопясь свернул к Люксембургскому саду, и войдя в платановую аллею, направился вглубь, к центру живописного парка. Солнце, приглушенное дымкой еще не успело спрятаться за здание Сената и все краски вокруг, замерев, казались иллюзорно - полупрозрачными, будто бы нарисованными штрихами пастели, как на картине, кажется, виденной им в уличной галерее на Монмартре. Он еще подумал, что завтра обязательно зайдет в это обиталище парижских художников и если найдет ее, то обязательно купит. Пройдя через Люксембургский парк, постояв пару минут у фонтана перед дворцом, он направился к выходу на улицу Вожирар к небольшой, но уютной гостинице с названием Luxembourg Parc.
***
Визг тормозов! Через улицу, со стороны Нотр Дам Де Шам бежал мальчишка лет 10-ти. Чудом увернувшись от белого «Пежо308», мальчик подбежал к дверям гостиницы, быстро нырнув внутрь. Он был в развевающейся, не по размеру длинной, до колен, морковного цвета кофте, почему-то без штанов, босиком. В глазах застыл отчаянный страх.
Войдя в дверь гостиницы Игорь увидел мальчика, вжавшегося в угол у стойки ресепшн. Рядом, стоял дежурный портье и мужчина лет сорока в белой рубашке. Бывшего полицейского, работаюшего гостиничным секьюрити невозможно перепутать с другими служащими. Оба придвинувшись вплотную к мальчику, что-то наперебой втолковывая ему…
- Да не понимаю я по вашему… - прокричал мальчик по-русски. - Не выгоняйте, пожалуйста, дяденьки, ну пожалуйста, я погреюсь и уйду, - на его затравленном лице гримаса отчаянья, размазанные слезы, голова вжата в плечи…
Игорь, услышав русскую речь подошел, оттеснив плечом портье:
- Я так понимаю, ты из России и не понимаешь французского?
Мальчишка вскинул глаза сначала со страхом, потом в его взгляде мелькнула надежда. Все это время он прижимал к груди продолговатый плоский предмет размером с … О, да, это телефон, причем, не из дешевых, - подумал Берсеньев.
- Не волнуйся, я тебе помогу, только нужно сделать вид, что мы знакомы… А дальше по французски:
- Господа, этот мальчик ко мне, извините, - и вложив в вовремя подставленную мягкую ладошку портье 10 евро, обратился к ребенку:
- Ну, подойди ко мне и хотя бы сделай вид, что ты мне рад, - с широкой улыбкой бодро произнес Берсеньев.
Мальчик быстро подошел к нему и обняв перепачканными руками Игоря, вжался лицом в пальто…
- Помогите мне пожалуйста, за мной гонятся… очень плохие люди, спасите, пожалуйста, - прошептал он…
Вдруг Игорь услышал звук открываемой двери. Обернувшись, он увидел мужчину с нервно бегающими глазами, обыскивающими помещение. В глаза бросился контраст между абсолютно белыми волосами, стриженными коротким, жестким ежиком и тонкой, черной ниточкой усиков «а-ля Бандерас». А еще глаза. Они были совсем бесцветными. Не розовыми, как у альбиноса, а светло-светло - холодно-голубыми, с черными отверстиями зрачков. Его глаза впились в мальчика, но встретившись с вопросительными взглядами троих взрослых мужчин, он изобразил на лице неловкую улыбку, что-то пробормотал, вроде извинений, дескать наверное ошибся дверью…
- Ты знаешь этого мужчину? – тихо спросил Игорь у мальчика.
- Какого?
- Того, что стоит за моей спиной, в дверях…
Мальчик выглянул из своего укрытия…
- Я никого не вижу…
Игорь обернулся, но никакого беловолосого мужчины в дверях не было.
- Господа, вопрос, я думаю, исчерпан, мы пойдем, у нас еще много дел. И настоятельно прошу, нас не беспокоить, ни при каких условиях… Только, пожалуйста, принесите нам горячего чаю и пожалуй, что-нибудь перекусить, и не экономьте на порциях…
После этих слов, обняв мальчишку за плечо и быстрым движением взяв услужливо протянутую грушу с ключом, пошел к лестнице.
- Совсем эти русские распоясались, - со злобной ухмылкой произнес бывший полицейский, - Мальчишек – проституток среди бела дня вызывают…
- Да? Ты думаешь?
- Я эту публику за километр чую, ну ладно, не наше дело…
- Да уж, развелось этой мерзости… Думаешь не надо звонить в полицию?
- Тебе нужны проблемы? Не узнаю тебя, старина Жан… Разве что-то произошло?
- Ладно, Поль, это действительно не наше дело
***
В номере, мальчишка забрался с ногами в кресло и заботливо укрытый пледом, согревшись, немного расслабился. А после жадно проглоченной, полной тарелки спагетти с мясным фаршем и помидорами (кажется, это блюдо называется «Спагетти Болоньезе»), а еще нескольких бутербродов с паштетом и колбасой, запитых большой кружкой сладкого, горячего чая, уснул, продолжая вздрагивать во сне от каждого звука за окном. Игорь Берсеньев, в сегодняшнем происшествии, все еще, ничего не понимал. Он узнал только, что мальчишку зовут Серега, а фамилия его – Федоров. Но в дальнейшие расспросы пока решил не вдаваться, сам расскажет. Серега спал, по детски положив ладошки под голову прямо в кресле. Игорь решил не переносить его в кровать и сидел в кресле у рабочего стола, размышляя, что же предпринять: с мальчишкой, явно не все в порядке, зато он, профессор, доктор наук, явно попал в историю, хуже не придумаешь, предчувствуя, что проблемы только начинаются.
Пока Сергей спал, Берсеньев решил сбегать в ближайший торговый центр. Мальчишке нужно было купить хоть какую-то одежду. Но спустившись на первый этаж, он встретился глазами с портье и интуитивно ощутил беспокойство. Вернулся в номер, переоделся: потертые джинсы, кроссовки, толстовка. И опять спустился вниз. Натянув на голову капюшон, вышел из дверей отеля. На другой стороне улицы в припаркованной темной BMW, судя по силуэтам, сидели двое. Вдруг стекло отъехало вниз и рука в тонкой перчатке щелчком выбросила окурок. Сидящий за рулем человек, повернул голову, провожая взглядом рассыпавшиеся по асфальту искры и свет фонаря осветил его лицо. Это был тот самый беловолосый мужчина. Их «пасли». Нет, одного он мальчишку не оставит. Нужен был другой вариант. И искать его нужно было срочно.
Он опять вошел в двери отеля и пройдя мимо портье, отметил про себя, что вроде бы остался неузнанным. Хоть это обнадеживало.
В какой-то момент Берсеньев услышав шорох в коридоре, и осторожно подойдя к двери, резко открыл ее. Дверь открылась вовнутрь и в прихожую его номера ввалилась согбенная в три погибели фигура старого знакомого - портье. Не удержавшись на ногах тот воткнулся клювом, в вовремя подставленное по траектории падения, колено. Оно то его и остановило. Расквасив себе нос, мсье Жан, покрываясь стыдливыми красными пятнами, задом, по-рачьи выскребся из номера и бормоча извинения, ретировался. Больше, в этот вечер, шорохов за дверью слышно не было.
От шума проснулся Сергей и глядя на пятящегося задом дядьку выразительно произнес из-за спины Игоря:
- Во гад, подглядывал! У нас таких в детдоме на велосипеде ночью катали. А меня еще пускать не хотел…
- Это на каком велосипеде? Как в республике “ШКИД”?
- Не знаю в какой республике, но крысить, стучать и подглядывать у нас быстро отучаются.
- Все еще сложнее, - подумал Берсеньев, он из детдома…
Серега, поняв, что проговорился, замолчал.
- А лет - то тебе сколько? – спросил с улыбкой Игорь.
- Двенадцать, я только выгляжу мелким, лет на десять, но ничего, скоро вырасту! Вон Витька Колобас бал маленький, маленький, а за лето вымахал в бугая… - попытался перевести тему Мальчик, но потом его прорвало:
- К нам в детдом часто приезжали, ребят наших усыновлять. Об этом только и разговоров, все хотят в семью попасть, а особенно везучих увозили за границу, правда, в основном малышню. А тут приехала тетка такая, толстая и морда у нее подлючая, все конфетки нам, пряники дарила. И меня наша директриса вызвала и говорит мол, хочешь Сережа во Францию в семью? А кто-ж не хочет! Фотки новых родителей показывала, дом, сад у них, симпатичные вроде… А потом через два месяца эта тетка опять появилась, с полной папкой бумажек, и ко мне. Только вот, всегда новые родители сами приезжали, а тут, она говорит, что они приехать не могут, якобы попросили ее привезти меня в Париж по доверности. Привезла мне Джинсы, шмотки, айпад… Это значит, типа родители передали. Ну, я на седьмом небе… Все пацаны хоть и обзавидовались, но чин - чинарем, проводили. Воспитательница наша даже плакала от счастья, хорошая она, добрая… Ну в общем, поехали мы. До Москвы поезд, потом на самолете летели, там облака, знаешь какие, как снег! На такси ехали, красиво все, не то, что в нашем городе Зажопине, Пензенской области… Ну вот, привозит она меня в квартиру, вчера вечером, уже поздно это было, а там дядька такой толстый, голосок еще у него такой писклявый, как у пидора. По русски очень плохо говорит, но вроде понимает маленько… Я сразу не понял, спрашиваю его, а где мол родители, те, что на фотках, а он шлангом прикидывается, чего-то мне все время говорил, оглаживал, кока колой угощал. А утром, нет, днем уже, Белесый приехал… Он по русски хорошо говорит, как мы…
- Какой Белесый?
- Ну, волосы у него белые, вроде как седые, только еще белее и усики, как у шпиона и глаза белые... И Сергей заплакал. Рыдал на плече у Берсеньева и тот уже понял, что было дальше. Сквозь рыдания и всхлипывания он почти кричал, размазывая по лицу слезы, сопли:
- Лапать начали, сами разделись, чего-то выпить заставляли, а я не стал, выплюнул… Джинсы новые стянули и вот, - Сергей протянул смартфон, - поставили этот телефон на подставку такую специальную, чтобы на него все снять. Потом белесый куда-то ушел, в душевую вроде, а я схватил вазу и толстому по башке как дал, тот и с копыт. Убил наверное, ну и хер с ним. Одним пидором меньше! У-у-у-у… В общем схватил я ихний телефон, кофту эту пидорскую натянул и бежать, еле замок открыл, а белесый уже из душа вылез, гнида и за мной. Вот я и бежал, а он сзади, я слышал, как он пыхтел. Потом вроде оторвался, а дальше вы знаете.
Мальчишку еще больше затрясло, он уже не плакал, только сжался весь, содрогаясь в конвульсивной икоте.
- Сережа, все обошлось, я тебя не брошу, мы обязательно приедем домой, подальше от всего этого, теперь все будет в порядке, все самое страшное уже кончилось…
А сам думал, - каком порядке? У парня ни документов, ни гражданских прав… одна надежда на видеозапись и то, с их “демократической” системой правосудия и “принципами толерантности”…
Игорь, повертев в руках смартфон, включил видео. Да, сегодняшняя запись там была, в числе многих, подобных мерзостей. Парочка вела архив своих развлечений, благодушно веря в собственную безнаказанность. Игорь достал небольшой ноутбук, перенес на него через AirDrop все видеофайлы, отправив в свое облачное хранилище копию. О том, что через несколько минут после копирования они были удаленно стерты со смартфона, узнал слишком поздно. Он больше не включал его, только выбросить не догадался. Просто не подумал о том, что по этому телефону, найти его местоположение можно с точностью до нескольких метров. Им с Серегой повезло: Толстый вспомнил пароль к своему ID, чтобы стереть данные, только к ночи, когда пришел в себя. Видно, мальчишка от души постарался и ваза, слава богу, крепкой оказалась.
К утру план созрел. По привычному, еще советскому убеждению, Игорь не доверял чиновникам «a priori». А чиновники посольства не те люди которым можно обращаться по вопросам, требующим быстрых решений. То есть не то, чтобы он им совсем не доверял, но был уверен, что любые дела решаются быстрее и лучше, если обратиться “повыше” и делать это через знакомых. Логика в этом была, только времени у них с Серегой совсем не было. А еще он хорошо понимал, что полицию вмешивать можно только в самом крайнем случае.
Нельзя исключить, что Белесый готов на крайние меры, чтобы устранить свидетелей. В его положении больше ничего не остается. А в том, что дело у них поставлено на широкую ногу, учитывая, как легко решались вопросы с «усыновлением» и вывозом за границу ребенка, у Игоря сомнений не было. И Берсеньев очень опасался, что у Белесого и Толстого, в этом деле, очень скоро могут появиться сообщники.
Для того, чтобы срочно передать мальчишку и видеоматериалы в посольство, нужен был человек, имеющий хорошие знакомства в руководстве посольства. И такой человек был. Старый знакомый Игоря, француз русского происхождения, Робер Краско. Они были коллегами и почти друзьями. Его семья держала приличный бизнес по продаже подержанной строительной техники, а сам Робер работал профессором на кафедре психиатрии медицинского факультета Сорбонны.
Ночной звонок разбудил только что уснувшего профессора, но тот быстро понял, что от него требуется и вызвался помочь. С российским консулом они часто играли в гольф, оба были гурманами и на этой почве частенько ходили друг к другу в гости, соревнуясь в приготовлении гастрономических шедевров, иногда засиживаясь за обсуждениями тонкостей кулинарных рецептов, далеко за полночь.
***
Утром, чуть после 8 часов, в отель вошел человек, солидного, профессорского вида, с аккуратной бородой в стиле «Бальбо». Несмотря на то, что с утра потеплело и день обещал прекрасную бархатную погоду, он был в шляпе и объемном плаще. Попыхивая одышкой и дымком из трубки, опираясь на трость, «профессор» направился к лифту. В руках у него была довольно большая сумка. Портье уже сменился и немногочисленный персонал отеля почти не обратил внимания на пожилого человека. А если бы обратил, то заметил бы, что обратно, бородатый профессор не выходил. Новый портье в это время был занят оформлением пожилой пары, а сменивший бывшего полицейского Поля, молодой сотрудник секьюрити Жюльен, коротко стриженный, высокий, стройный парень, был занят больше всех. В глубине стойки ресепшн, он, склонившись над симпатичной, миниатюрной помощницей портье Софи, настойчиво нашептывая ей что-то на ухо. И, судя по озорному выражению глаз, сверкающих из-под с мальчишеской прически, ей это нравилось, хоть и отвлекало от работы. Пытаясь что-то печатать в ноутбуке, она не могла сосредоточится, хихикая, озорно улыбаясь, то и дело оглядываясь: – не услышит ли кто страстный шепот молодого человека. Их роман, находился в самом начале, и сдобренный тестостероновыми бурями настойчивого мачо, развивался стремительно. Их отношения недавно вышли из периода «брачных танцев» на следующий виток. Благодаря неутомимости и изобретательности Жюльена, их сексуальные схватки происходили бурно и в самых неожиданных местах: на заднем сидении ее малолитражки, на капоте припаркованной на обочине машины, в свете фар грузовиков, автобусов и всего, что проносилось мимо по загородному шоссе, в лифте, а один раз даже на длиннющем, движущемся вверх, эскалаторе метро, оказавшемся не таким уж и длинным. Ей нравился особый привкус такого секса. Риск быть застигнутыми, разоблаченными, кружил обоим головы, возбуждая, доводя до многочисленных, ярких оргазмов. Такое приключение было с ней впервые.
Тем утром никто не обратил внимания на двух, среднего возраста, подтянутых мужчин, одетых в спортивные костюмы и девочку в глупой соломенной шляпе, цветастом платье и больших солнечных очках. В руках мужчины несли большие спортивные сумки с выглядывающими клюшками для гольфа. Как только они вышли из отеля, в дверь, с улицы, вошел высокий, худой парень южной или скорее латинской внешности, в темных очках, черной куртке и джинсах. Небольшой рюкзак за спиной, бейсболка с логотипом курьерской службы делали его незаметным, неотличимым от других курьеров шустрой муравьиной армии, круглосуточно снующих по офисам, отелям, и поэтому в то утро, ни один глаз не остановился и на его незаметной фигуре.
***
Нетерпеливый жаркий шепот Жюльена доламывал последнее сопротивление цитадели нравственности Софи. Защита была повержена. Теперь, крепость и все, что в ней находилось было готово к полному захвату и разграблению.
- Софи, любовь моя, мы немедленно поднимаемся в 33 номер. Он свободен…
- Жюль, меня выгонят с работы…
- Ну хоть на пол-часика, никто не заметит…
- Но я не знаю… Там точно никого нет?
- Я больше не могу терпеть… Конечно нет… Я видел, как этот оболтус портье, оформлял доставку багажа в аэропорт и сказал, что номер освобождается через пятнадцать минут, а прошло уже пол-часа…
- Хорошо, жди меня у лифта на третьем…
***
«Курьер» быстро вошел в 33 номер , используя ключ, полученный от «Белоглазый», так про себя он называл Человека с очень белыми волосами и прозрачными глазами. Чуть не упал, споткнувшись о стоящий у двери чемодан, затаился, прислушался. Номер был пуст. Тяжелые темные шторы создавали в комнате полумрак. Быстрый осмотр комнаты не дал ничего. «Но они никуда не выходили, значит жильцы вернуться и их нужно просто подождать», - решил «Курьер»…
За дверью послышалась возня с замком. Быстро встав за тяжелую портьеру, он взвел затвор пистолета с глушителем.
Звуки поцелуев, шарканье ног по полу, шелест снимаемой второпях одежды. Через дырочку в портьере он увидел пятящегося задом в комнату высокого мужчину, страстно обнимающего кого-то невысокого, с мальчишеской прической…
«Ого! – подумал киллер, да у них все на мази… Все правильно, мужчина и мальчишка, приметы сходятся, а Белоглазый ревнив…», - он вскинул пистолет и двумя точными выстрелами в голову, расстрелял парочку любовников. Выйдя из-за портьеры он не стал тратить время на осмотр трупов и контрольные выстрелы. В результате своей работы киллер был уверен. Достав из рюкзака пластиковую канистру и свинтив с нее крышку он облил жидкостью с нерезким запахом трупы, портьеру. Остальное вылил на пол и кровать. Рецепт этой смеси он узнал от одного знакомого химика и усовершенствовал лично. Жидкость имела высокую температуру горения и через несколько минут никакая экспертиза не смогла бы обнаружить ее. Вынув из пластикового чехла для зубной щетки нежную ампулу из упругого целлулоида, он сломал ее и бросив на пол, быстро пошел вон из номера. Но вдруг, в гостиничном коридоре он услышал, характерный звук закрываемый дверь и визгливый старушечий голос. Ей, баском отвечал мужской. Киллер замер у двери! До воспламенения ампулы оставалось 30 секунд! Двадцать из них, пока удалялись голоса, показались часами. И вот, выскочив из двери, быстро закрыв номер на ключ, киллер быстро побежал к лестнице. Позади он услышал негромкий, но характерный хлопок резко воспламенившейся горючей смеси.
***
В машине, в пол-квартале от отеля сидели Борис и Толстый Николя. Они ждали, внимательно следя за входными дверями. Николя начал потеть, он устал, у него затекли ноги, поясница, а выходить из машины Борис не разрешал. Он явно кого-то ждал, оставаясь внешне спокойным, только много курил, чем еще больше досаждал некурящему Николя:
- Я уже весь провонял твоим табаком, я хочу есть, я устал!
- Потерпи, недолго осталось, тебе полезно иногда устраивать разгрузочный день, - ехидно засмеялся Борис. Я жду Ромеро.
- Ты вызвал Ромеро?
- А кого по-твоему я мог найти в такие сроки, Николя? Только кого-то из «своих»… Кстати, он уже внутри.
- Но он же сумасшедший, маньяк!
- К сожалению, у нас нет выбора. Кстати, он заломил безумную цену.
- С тебя две трети…
- Почему две трети, я же был ранен! У меня до сих пор болит голова!
- Потому, что ты болван! Мало того, что подставил свою башку, да еще и упустил мальчишку!
- Ты чудовище, Борис!
- Тихо! Кажется, из окон «нашего» номера валит дым!
- Я же говорю, что он сумасшедший! Он сожжет пол-Парижа!
Через минуту, мимо их машины, неспешной походкой, не останавливаясь, прошел высокий парень в больших темных очках, с рюкзаком за плечами и бейсболке курьерской службы, повернутой козырьком назад. Пройдя мимо, он заложил одну руку за спину и пальцами показал букву V, после чего, буква плавно перетекла в «фак».
- Что это значит, Борис?
- Это значит, что работа сделана по двум объектам.
- А «фак»?
- А это, у Ромеро шутка такая. Поехали, сейчас здесь будет тесновато. А может, это и не «фак» вовсе, а значит то, что ему осталось разобраться еще с одним персонажем, - вчерашним портье.
- Зачем? Что, нельзя без лишних жертв? Это ужасно!
- Во-первых, - это портье за пятьсот евро дал мне запасной ключ, во-вторых, - он видел меня, тогда в холле, в-третьих, - все будет выглядеть как самоубийство, а в четвертых, - мы получили на него 50% скидку от Ромеро, он тоже бизнесмен, как видишь…
Машина, тронувшись с места, скрылась в переулке. Отражаясь от стен домов, район наполнялся нарастающими воплями пожарной и полицейской сирен.
- Ты чудовище, Борис!
- Я знаю, а ты давай без истерик! И чего я с тобой связался!
- Ну что ты, это же шутка, - состроив умильную мордочку, Николя преданно посмотрел в белые глаза Бориса.
БМВ остановилось в небольшой пробке. Николя, что-то набирая в телефоне замер и резко повернувшись к Борису, почти прокричал:
- Борис! Их нет в гостинице!
- Ты уверен?
- Во всяком случае телефон определяется, на западе, в 16 округе
- А можно точнее?
- Может быть они едут к Булонскому лесу?
- Болван, там же русское посольство!
- И как они вышли? Мы же не спускали глаз…
- Если только не эта парочка гольфистов с девчонкой. Они сели в красный Рено…
- Тогда что же ты стоишь, Борис! Мы же их упустим!
- Минутку… Они не движутся… Они в районе метро Порт Дофин…
- Это всего в паре кварталов от посольства…
Машина резко сорвалась с места и развернувшись, рванула в одну из улиц.
Продолжение следует.
Сообщение отредактировал Papapanas: 01 Февраль 2017 - 19:20
Наверх
